Закончившийся год оказал на развитие мировой гражданской авиации разрушительное воздействие из-за вспыхнувшей пандемии коронавируса. Российская же авиация, которая, кстати, понесла не такие значительные потери по сравнению с мировой, «обогатилась» новыми рисками и угрозами, пока что не такими заметными, но являющимися взрывным устройством с тикающим таймером.
В 2020 году Министерство просвещения России признало нецелесообразным введение обязательного единого госэкзамена по иностранному языку для школьников, который предполагалось ввести в 2022 году. Такое решение чиновники Минпросвещения приняли в связи с обращением общественной организации с длинным названием – Межрегиональное общественное движение «Национальный родительский комитет по поддержке семьи и развитию социальных инициатив». В этой организации посчитали, что “так как Россия является великой независимой страной, а не колонией”, то обязательный экзамен по иностранному языку противоречит суверенитету и Стратегии национальной безопасности РФ.
По мнению общественников, с которым согласились в правительстве, те, кто владеет иностранным языком, становятся опасными для безопасности страны. Наверное, в Национальном родительском комитете знают то, что известно далеко не всем…
Решение Минпросвещения – это дремлющий заряд, который в нашей гражданской авиации обязательно взорвется, и чтобы прийти к такому выводу, не обязательно быть Кассандрой, в древнегреческом эпосе предсказавшей и накаркавшей множество бед. Скорее всего, ссылка на суверенитет и стратегию – это дань политической моде, а причина отказа от ЕГЭ по иностранному абсолютно прозаична: большинство российских школ просто не может качественно учить иностранным языкам. Так что в списке обязательных ЕГЭ теперь останутся только русский язык и базовая математика.
Горько усмехнемся: что, наша школа может научить русскому? Достаточно почитать интернет, чтобы понять, что и здесь школа оказалась бессильной. Процент абсолютно грамотных людей и в Советском Союзе был недостаточно высоким (но несравненно выше, чем сейчас) , а одной из самооценок владения иностранным языком было «читаю и пишу со словарем». Теперь же писать со словарем – но уже на родном языке – хочется посоветовать большинству сограждан.
Каким образом это решение отрицательно влияет на гражданскую авиацию?
Известно, что диспетчерское обслуживание международных полетов и их выполнение осуществляется на английском языке. Общеобразовательная школа как поставляла, так и будет поставлять будущих абитуриентов без указания их компетенций в иностранном языке. Какое-то количество из этих абитуриентов попадут и в учебные заведения гражданской авиации. То есть, неспособная научить английскому языку школа продолжит передавать свою ответственность высшим и средним учебным заведениям – учите сами. Введение ЕГЭ по английскому языку могло повысить качество языковой подготовки за счет более высокого начального уровня языковых знаний поступающих, но теперь стало понятно – не повысит.
В общем-то, для вузов и ссузов ГА учить «разноуровневых» – задача не новая, они и так занимались тем, что пытались научить авиационному английскому в том числе тех, кто мог уверенно ответить только на один вопрос: “What’s your name?” Но до сих пор теплилась надежда, что здравый смысл возобладает, и для того, чтобы российские пилоты и диспетчеры соответствовали международным требованиям, результаты ЕГЭ по английскому (а не иностранному!) языку в перспективе станут одним из краеугольных камней для зачисления в учебное заведение.
Теперь – всё, надежды растаяли.
В 2008 году Международная организация гражданской авиации (ИКАО) ввела усиленные требования к владению английским языком для пилотов и диспетчеров: с 05.03.2008 «Рабочий» (или четвертый) уровень владения английским языком по шестиуровневой Шкале ИКАО стал минимально допустимым, а его наличие или отсутствие должно подтверждаться формализованным экзаменом (тестом). Так вот, такой экзамен в рамках государственного авиационного образования не осуществляется нигде: за его проведение отвечают аффилированные или просто частные учебно-тренировочные центры. Странная ситуация, которую необходимо исправлять: государственное учебное заведение должно выдавать диплом полностью готовому специалисту, а не полуфабрикату.
Осознавая языковую проблему, представители ведущих российских авиакомпаний еще на стадии обучения направляют в вузы своих представителей, которые отбирают тех, у кого с английским получше. Однако за такой заботой о будущей рабочей силе кроется явное недоверие к документам, подтверждающим уровень владения авиационным английским языком.
Справятся ли государственные учебные заведения с решением языковых проблем? Теперь уровень зачисленных для прохождения учебы будет различаться еще значительнее: кому-то для достижения целей обучения понадобится четыреста часов, а кому-то и восьмисот будет мало. Но программа ведь в учебном заведении – единая, она рассчитана на «среднего» курсанта/студента.
Тот же здравый смысл подсказывает, что выпускник государственного учебного заведения гражданской авиации должен в рамках этого учебного заведения пройти курс общего английского языка в авиационном контексте, изучить и научиться использовать установленную фразеологию радиообмена, а также сдать формализованный тест, который определит уровень владения языком по Шкале ИКАО. Обеспечить эти требования должно приведение требований Федерального государственного образовательного стандарта в соответствие со стандартами ИКАО, внесение кардинальных изменений в обучающие программы, их продолжительность и содержание, а также в организацию и проведение тестирования. Без этого мы можем скатиться к ситуации, которая действительно станет угрозой Стратегии национальной безопасности РФ.
Плачевную ситуацию мог бы своевременно корректировать регулятор, но в структурах Росавиации, призванных отвечать за вопросы обучения, нет ни одного специалиста с высшим лингвистическим образованием. В прошлом году в ФАВТ провели всероссийскую конференцию по вопросам улучшения подготовки и тестирования, и это было несомненным прогрессом на фоне многолетнего игнорирования языковой проблемы. Однако официальных результатов в отношении предложенных на конференции решений как не было, так и нет.
Понимание реальных сложностей и проблем, которые испытывает гражданская авиация России в связи с фактической подготовкой пилотов и диспетчеров по английскому языку, позволяет нам встать в один ряд с Кассандрой и напророчить, что только время отделяет нас от трагедии, основной или сопутствующей причиной которой расследователи назовут недостаточное владение английским языком.
Только вспомнят ли расследователи о соответствующем письме «Национального родительского комитета по поддержке семьи и развитию социальных инициатив»? Установят ли степень безответственности всех ответственных?
С.А. Мельниченко,
генеральный директор МКАА “Безопасность полетов”
